Происхождение Jötnar
В одной маленькой деревушке Викингов, высоко в заснеженных горах, пропадали люди, безвозвратно уходя в снежную пустыню. Селяне называли это морозным безумием и даже не пытались искать пропавших. После пропажи трёх детей местный герой, большой и сильный Труд, осмелился отправиться на их поиски, но не вернулся. Его брат местный бард и поэт Гест, отправился на его поиски. На восходе, как только рассеялись тучи, он нашёл сломанное копьё своего брата напротив таинственной ледяной пещеры. Надвигался Вейлшторм и у Геста не оставалось выхода кроме как укрыться в этой пещере.
Войдя в пещеру, ему послышался какой-то плач. В углу комнаты стояли какие-то маленькие клетки, сформированные из камней и кусков льда, плач доносился оттуда. Внутри сидели три ребёнка дрожащих от холода. Они молча смотрели на Геста. Один мальчик указал на другую часть комнаты. Там стоял окровавленный стол, на который падал луч света через трещину в потолке. На нём лежали длинные кости с почерневшими, пожёванными кусками плоти на них. Также у стены стояла фигура, похожая на человека… Гест вздохнул с облегчением. Это был его брат Труд, прикованный к замерзшей стене, почерневший от обморожения. Старший брат приподнял голову и вздрогнул от приближения Геста.
— «Нет… Брат мой…» прохрипел он.
— «Что случилось?» Прошептал Гест сквозь плач детей. Чего-то не хватало, и он не мог понять чего. Затем он разглядел чего именно. У Труда не было руки и ноги. Вмороженная в стену, его сильная правая рука, отличная правая рука, оружие могучего война — была лишь культёй замотанной в тряпки.
Труд моргнул покрасневшими глазами: — «Достал меня… удивительно. Хотя нет.»
Раздался голос с другой стороны пещеры, это был голос мальчика приглушённый льдом и камнями: — «Он нас ест»
— «Он делает что?!» Спросил Гест в ужасе повернувшись к мальчишке с синими от холода губами, когда-то любившего Гигантов…
— «Ест нас. Этот… человек, Зверь как он сам себя называет. Он держит нас здесь, а затем ест. Он съел руку твоего брата…»
Гест вздрогнул посмотрев на кости лежащие на столе и переведя взгляд на беспомощных детей. Потребуется много усилий чтобы сдвинуть камни держащие детей взаперти.
— «Но почему? Зачем он это делает?»
Потирая своё посиневшее лицо мальчик сказал:
— «Он сумасшедший. Он отдал свой рассудок силе Вейлшторма»
Мальчик вздрогнул:
— «Он задаёт нам загадки думая что это весело. Если ты не отвечаешь, то ты следующий». «Пожалуйста освободи меня!» моля сказал мальчик Гесту.
— «Нет. беги… брат…»
Стараясь изо всех сил хрипел Труд, но было уже слишком поздно.
Огромный мужик ворвался в пещеру через скрытый туннель при этом громко хохоча. Гест обернулся и увидел седовласую массу мускулов надвигающуюся на него. Мелькнула жемчужная улыбка и в ту же секунду меч Геста был выбит из его рук, а перед его лицом появилась медвежей подобная морда. — «Приветствую!»
Мощь, исходившая от огромного человека, подкосила ноги Геста, и он упал. На мгновение он удивлённо оглядел себя, увидев, что его густая зимняя одежда была разорвана в клочья как будто когтями. Стоя над ним, огромный мужик снова рассмеялся, отряхивая снег с его густых волос. «Я Зверь, мальчик, скоро я буду пировать твоей плотью, я тебя съем. Ты можешь представиться мне как сделали остальные.» Сказал он облизывая свои зубы смакуя приближающийся пир.
На стене, Труд трясущийся от слабости. — «Нет!.. Гест… беги… не слушай его!»
— «Но…» Гест посмотрел на его меч, который лежал возле гладкого камня. Зверь перемещался с невероятной скоростью, и был неимоверно силён. Гест решил даже и не пробовать поднимать меч.
— «Ты жаждешь развлечений?» пыхтя, спросил Гест, — «Тогда тебе повезло я рассказчик и певец» Сказал он, облизывая пересохшие губы. Зверь сделал то же самое нависая над ним со злобной ухмылкой. — «И… Я бы мог тебя развлечь, если ты позволишь им уйти».
— «Нет!» Закричал Труд, тряся окровавленными обрубками.
— «Отпустить? Позволить им уйти? Ты обезумел, маленький человек?»
Гест закашлял, чувствуя, как холод пронизывает его насквозь. Затем выпрямился и сказал: — «Возможно. Но может быть моё безумие поможет развлечь тебя, ненадолго»
Лихорадочно хохоча, громоздкий человек развернулся и сказал: — «Да, да. Точно, я прямо вижу это. Мы должны сыграть в старую игру, где ставка это жизнь»
Гест встряхнул головой, чтобы отчистить разум. Маниакальному ходу мыслей медведеподобного человека было сложно следовать. — «Старая игра?»
— «Да!» Проворчал зверь и уставился на него своим синим глазом. — «Я знаю что мы будем делать. Мы будем играть в отличную игру, в загадки, прямо сейчас.»
Гесту оставалось только удивлённо моргать. Всё это больше и больше походило на старые сказки.
— «Ты знаешь… загадки?» Не глядя на него Зверь сел за окровавленный стол, скинув с него несколько окровавленных костей. Пыхтя и выдыхая пар в воздух, он продолжил, — «Я знаю всё, что потребляю, я знаю их лучше, чем они сами себя. Так что я знаю много секретов! Сейчас я сыграю с тобой на жизнь твоего брата и возможно на тех вкусных малышей. Присаживайся… «Удивлённый Гест переступив через свой меч, подошёл к столу. Он уставился на огромного человека сквозь ледяное дерево. Пытаясь перестать стучать от холода зубами, Гест обернулся его разорванным пальто. — «Хорошо…»
Зверь глубоко вздохнул, покачал головой и начал бубнить, нежели говорить его загадку. — «Внемлите мне. Сегодня я хочу то, что у меня было вчера. Это затормаживает людей, мешает их словам, но всё же ускоряет их речь»
Гест моргнул на мгновение, пытаясь думать, не замечая холода вызывающего у него головную боль и морозных пальцев пробирающихся через разрывы в его одежде. Его крутило, но отступать было некуда, на кону стояло всё. — «Я знаю, что ты ел или скорее кого…, но это не то…»
Зверь склонился над окровавленным столом, меж его белых зубов свисал язык. Его ужасные когти оставляли царапины на столе. — «Я думал что из всех людей, человек с твоим запашком сможет дать мне ответ на мою загадку. Я сильно разочарован!»
Гест прокашлялся, пытаясь остановить мандраж: — «Я думаю, ты ел и похуже… А я понял. Медовуха! У одних она затормаживает мышление и речь становится несвязной, а у других напротив язык развязывается после нескольких кружек Медовуха ответ на твою загадку, и ты прав я пахну именно ей, мы с братом содержим таверну у нас в деревне.»
Вздохнув, Зверь откинулся на спинку стула. Свет убывал по мере пребывания облаков проплывающих над верхушками скал блокируя лучи попадающие в пещеру через щель в потолке. Его белые зубы блестели как кристаллы по мере того как он начищал их снегом и щёткой сделанной из его кожаной одежды. — «Так и быть. Говори маленький человек, а то по мере того как приближается зима, приближается и мой голод.»
Труд, кашляя и тряся его культёй, которая когда-то была его мощной правой рукой: — «Почему… ты с нами играешь?»
— «Крепись брат, я вытащу тебя отсюда». Гест пытался звучать более уверенным, чем был на самом деле. Он капался у себя в голове изо всех сил. За свою жизнь он слышал очень много загадок, очень много простых загадок. Ему было необходимо сделать с чудищем то же, что оно сделало с ним, выбить из равновесия, сбить фокус на игре, задавая загадки, относящиеся к дому.
— «Хорошо… ответь мне безумец. Что за зверь прикрывает храбреца? Его спина покрывается кровью, когда он защищает от стрел и копий, даруя жизнь. Когда он на левой руке своего хозяина он закрывает тело» .Воздух был настолько холодный, что было трудно дышать.
Зверь откинул голову и рассмеялся, эхо прокатилось громом по пещере. — «Зверь, укрывающий мужчин! И он кровавый… твой брат, который не хозяин, принёс мне такого». Кряхтя зверь копался в какой-то дыре, что-то ища.
В какой-то момент Труд пробормотал: — «Я не понимаю… это твой шанс брат. Сейчас, пока он застрял! Пожалуйста… умоляю, беги из этого места и от этого чудовища».
Но Зверь, ещё раз захохотав что-то выдернул вместе с землёй и снегом. Это был разбитый щит Труда. — «Ответ… Щит! Его израненная спина спасла человека от многих ударов копий, но не уберегла от моего стола. Теперь скажи мне маленький человек. Кто тот великий, кто не боится человека, кто ходит по земле, проглатывая воду, солнце и леса, лишь ветра он боится?» Посмеиваясь, Зверь опрокинулся вперёд и дунул в лицо Гетса.
Молодой поэт думал, пожёвывая свою обсохшую губу. Страх путал мысли, не давая сделать выбор правильного ответа на загадки Зверя…. и трупный запах изо рта чудища уж точно не помогал. — «Мгла… и боится ветра?»
Гест прокашлялся и наклонившись вперёд с полной уверенностью сказал: — «Туман! Человек ничего не может ему сделать, и он закрывает солнечный свет»
Тихо рычав от разочарования, Зверь снова откинулся назад: — «Очень хорошо, я вижу, ты не хочешь проигрывать простым вопросам.»
Гест ухмыльнулся. Пришло время опробовать новую тактику. — «Думаешь ты очень умный, безумец… ответь мне, если сможешь. Кто спит в зольнике, и создаётся из камня? Нет у жадного беса ни отца, ни матери, хочет жить своей жизнью сам по себе?»
Зверь насупился и сел. — «Бес говоришь? Спит в зольнике. Это ты меня так оскорбить пытаешься?» Осмотрев комнату бешеным взглядом, он стал разглядывать Геста с ног до головы как кусок мяса. Кем, возможно, он и являлся в глазах чудища. — «Я уже давно избавился от необходимости в нём… разгадка огонь!»
Сердце Геста сжалось, он мельком взглянул на тюрьмы где лежали дети, без сомнения измученные борьбой с холодом. Он ещё раз глубоко вздохнул.
Зверь ринулся вперёд уставившись, облизывая губы, на младшего брата: — «Ладно, вот тебе вкусная загадка. Четверо идут, четверо висят, двое указывают путь, двое сторожевые псы, один волочется позади, почти всегда грязный…»
Гест смотрел на красно-белый рот чудища и на пульсацию мышц под бледной кожей. Он никогда не слышал такой загадки. Было слишком холодно, он не мог думать. Что за группа из тринадцати? И у всех странные задачи…. Это была чудная и странно пугающая загадка от Зверя. — «Возможно…»
Зверь наклонился ближе: — «Боремся да? Находишь эту загадку слишком жёсткой? Я надеюсь, ты не жёсткий… Если честно я не люблю трудно пережёвываемое мясо. Чем моложе плоть, тем лучше.»
Казалось, что он мало как может остановить Зверя оттого, что бы тот его ни съел и всех остальных до кого он может добраться. Думает ли Зверь о чём-либо ещё кроме как пожрать? Почему этот безумец здесь, в ледяных горах? Конечно же, он мог бы найти пастбище для себя в другом месте… Чтобы есть…
Большой человек соскочил со стула в тот момент, когда Гест закричал: — «Корова! Корова!» И зверь недовольно плюхнулся обратно на стул. Задыхаясь, Гест сказал: — «Четыре ноги, четыре титьки, два глаза, два рога, и хвост. Из неё делается отличная еда, теми из нас кто не подхватил морозное безумие и не превратился в…»
Зверь заворчал. Прищурив свои синие глаза уставился на Геста голодным взглядом. — «Загадывай!»
— «Да, да не волнуйся.» Гест пытался вспомнить что-либо, с чем Зверь не имел опыта, что-либо чуждое ему. К его удивлению снаружи раздался раскат грома. Раньше снежной грозы никогда не было так высоко в горах. Последующие раскаты звучали так, как будто рушатся скалы. Каждый рокот он чувствовал собственными костями сквозь ледяные стены.
Гест прокашлялся и сказал: — «Резко звеня, топчет он трудный путь, на который ступал он не раз. Два крепко целующих рта у него, и только на золото он идёт.» Он больше не смог смотреть в глаза Зверя, вжавшись в пальто, он наблюдал, как исчезает пар, вышедший из его рта.
Волосатый человек прорычал перед ним, сделав отпечаток ноги на снегу: — «Ты хочешь обмануть меня и сбить с толку.»
Казалось, что прошло немного времени, шторм усилился. Гест еле слышал, что говорил Зверь. Ветер дул через пещеру. Его брат пытался вырвать свою культю из цепей. Дети сдерживали плач, сидя в коробках. Лучше отвлечь Зверя пока это возможно: — «Требуется подсказка? Ты это имел в виду?»
Рычание, которое ему ответило, было преисполнено гневом. — «Твои трюки тебе не помогут. Это молот по металлу, ювелирный молоток. А сейчас игра закончится.» Он клацнул зубами и рванул вперёд. — «Я спрошу у тебя о секрете, маленький человек.»
Как будто акцентируя слова Зверя, шторм врезался в валун формировавший крышу их укрытия, сотрясая землю своей мощью. Гест чувствовал тяжесть в воздухе, что означало, что начинается самый ужасный из штормов, Мейлволенс.
Дети пытались вырваться из их каменно ледяной тюрьмы. Они знали, к чему всё идёт. Их недолгие жизни подходили к ужасному концу. Один мальчонка смотрел то на Зверя, то на маленького мужичка, который знал все сказы. Вскоре вновь начнутся крики и хруст костей.
Мальчику не хватало дыхания, он задыхался от давления в воздухе и боли от холода который пробрал его насквозь, он хотел стать больше, мощнее, сильнее чтобы вырваться. Лишь гигант из старинных приданий смог бы остановить то что должно случиться.
Взгляд зверя был бешеным, он стоял свисая над Гестом. Складывалось ощущение, что каждый слог сказанный им, увеличивал давление и вызывал всё новые раскаты грома. В бессильной ярости крича на бурю, Труд изо всех сил ударился о стену, что вызвало трещину, идущую по ледяной стене. Зверь прищурился, но продолжил: — «…на ухо Бальдру, когда тот лежал на погребальном костре?»
Вой ветра стал невыносимым, и Гест прикрыл уши руками. Лёд на стенах растрескался, что сдвинуло валун формировавший потолок, в пещеру в белом порыве ворвался снег. В какой-то момент Зверь приблизил свою морду к Гетсу сверкая оскалом, и прорычал громче бури. — «Тебе нужна подсказка, маленький человек? Или ты хочешь услышать ответ?»
Труд всё ещё пытался оторваться от стены, крича на своего брата. Гест посмотрел в глаза Зверя в поисках ответа. Огромная масса безумца с белыми волосами, цвет которых подчёркивал снег, летавший вокруг, склонилась над ним. Всё застыло, как и слова Зверя висевшие в воздухе перед ним. Гест сделал глубокий вдох, острый холодный ветер резал лёгкие как лезвие. Он посмотрел на Труда. Безумец схватил младшего брата за плечи и обнюхал его лицо, как еду. Дети кричали, их голоса сливались с воем ветра и громом. Камень сверху разрушался, но никто этого не заметил, внимание было приковано к Гесту, пытавшемуся вырваться из сильных лап Зверя. Широко открытыми глазами мальчик смотрел на опускающиеся белоснежные зубы. Горячая кровь брызнула на снег, кровь его друга.
Огромный валун, формировавший потолок пещеры раскололся со звуком конца света. Снег начал заполнять пещеру вместе с интенсивным холодом, который вызывал покалывание почти окоченевшей кожи мальчика. Его кровь застыла. Слышны были, лишь рык шторма и смех их мучителя. Куски льда и камня обвалились на клетку мальчика, вытягивая из него последнее тепло и силы. Глаза его были крепко зарыты и он почувствовал привкус крови, витающий в воздухе. Визжащий смех Зверя и буря издевались над мальчиком и он бросился на стену своей тюрьмы. Он чувствовал, нежели слышал крики остальных. Мейлволенс разрывал его.
Из снежного вихря показалась морда Зверя, с его густой бороды капала кровь Геста. Глядя на то, как борются дети, красная от крови ухмылка расплывалась по его лицу. — «Подойди и спаси певца, если сможешь!»
Но ухмылка исчезла, как только дети начали меняться. Мальчик чувствовал, как его сердце стало биться медленнее, стуча холодом у него в груди. Со своим последним вздохом ему хотелось бы быть одним из тех древних Гигантов, что любили холод, были могучими и мудрыми. Вдруг, к удивлению мальчика, стены тюрьмы сломались, куски льда и камня рассыпались и улетели вместе с ветром. Боль мучила его обмороженное тело, он чувствовал, как его тянет, растягивает и расширяет. Его кости вылезли наружу и стали трещать, так как будто его жевал Зверь. Всё стало казаться меньше. Даже на Зверя он смотрел сверху, у которого из открытого рта вылетал розовый пар пока он глазел на изменяющихся детей. Шагнув, мальчик почувствовал новую силу внутри себя, хотя его кожа была ледяного синего цвета. Зверь развернулся, чтобы убежать, но гигантские дети схватили его своими мощными руками. Разъярённые от гнева они отрывали конечность за конечностью. Он рвался как перезрелый фрукт, обагряя своей кровью останки тех, кого он когда-то съел. Затем огромная метель похоронила их в бесконечно белом порыве. Как только Мейлволенс истратил весь свой гнев, ярко отражаясь от заснеженных макушек, в горы вернулся солнечный свет. Огромные сугробы накрыли чёрные шпили камней вместе с мёртвыми телами двух братьев. Даже со своими новыми габаритами выжившим деткам пришлось откапываться. Рассматривая свои голубые руки с засохшей кровь на них, они мерцали, отражаясь друг от друга на свету, Они больше не чувствовали холода.
Мальчики чувствовали себя опустошено. По пути домой они почти не разговаривали. Любая попытка сказать что-либо звучала хрипло и ломко, как будто кто-то перемалывает куски льда. Как только стали видны очертания Ут, их деревни, они заметили, что что-то не так. Многие здания были повреждены или разрушены и даже раздавлены из-за сильного снегопада. Спустившись вниз, они обнаружили, что место почти опустело. Несколько выживших после Мейлволенса были изменены, они стали такими же великанами, которых описывал Гест в своих историях. Высокие и сильные, с волосами цвета льда и синей кожей, как у замерзших мертвецов. Мальчик пошел в таверну, в которой он слышал так много историй, Таверна была немного разрушена, одна её часть упала на землю. Медленно, пока остальные собирались вокруг, мальчик наклонился и поднял упавшую часть здания. Остальные мальчики стали ему помогать и так они начали восстанавливать таверну Труда и Гетса.
Зима всё продолжалась и продолжалась и длилась три зимы подряд. Это была Великая зима, окутавшая горы морозом, таким, какого доселе не было. Несмотря на это, деревня продолжала жить, строили новые высокие дома из камня и льда. Они отстроили могучую стену, чтобы защитить себя и со временем деревня стала городом по имени Утгард. Мальчик стал жить в таверне и записал эту историю, которую он воспевал для многих последующих поколений. Он никогда не забывал братьев, которые спасли его и многому научили. Со временем он взял имя Мимир и прославился своей силой и мудростью.
